Poposition Press стоит за официальной книгой Keith Haring Pop Up Book, великолепным текстом, который исследует самые знаковые работы художника посредством трехмерных pop-up разворотов. Мы говорим о Dog, Silence=Death и Sculptures, и это лишь некоторые из них. Это уникальное сотрудничество, которое включает два книжных издания, поздравительную открытку Love и pop-up постер The Marriage of Heaven and Hell.
Издатель и инженер-бумажник Росстон Мейер изначально имел идею делать арт-раскладушки около 2000 года. Позже, в 2013 году, он сделал свою первую. Названная Pop Up Funk, она восхваляла работу художника комиксов Джима Махфуда. Она начала целую серию подобных публикаций с другими художниками и запустила его издательский дом Poposition Press. Фактически, с тех пор он выпустил более пятидесяти книг, гравюр и открыток с такими художниками, как Скиннер, Джунко Мизуно и Майк Джайант.
Что касается книги Кита Харинга, то это был проект из списка желаний на протяжении многих лет. В 2021 году Росстон начал работать над книгой с Фондом Энди Уорхола, и благодаря этой связи он смог связаться и с Фондом Харинга. «Я представил им нечто похожее на то, что я делал с Уорхолом; звезды сошлись, и мечта ожила», — говорит он.
Росстон работал над проектом с отмеченным наградами дизайнером книг-раскладушек, инженером по бумаге и иллюстратором Саймоном Ариспе . Процесс начался с того, что пара выбрала, какие части включить в книгу, и определила, будут ли они хорошо сочетаться друг с другом.
«У нас был доступ к архивам, а также ко всему, что мы могли найти в Интернете или в книгах», — говорит Росстон. «Сначала это было довольно ошеломляюще, учитывая такой огромный объем работ, из которых можно было выбирать. Нам понравились рисунки мелом, которые Харинг делал в метро Нью-Йорка, и мы хотели включить их, но в итоге использовали «Бракосочетание Рая и Ада» как единственный черно-белый всплывающий элемент в книге».
Как только они определились с изображениями, которые хотели использовать, Саймон начал работать над бумажной инженерией, которая занимает много времени и доработок для книги-раскладушки такого рода. В связи с этим Саймон признает, что это было его самой большой проблемой: «Все работы Кита обладают такой сильной энергетикой. Даже все эти годы спустя они выглядят так, будто были нарисованы за минуту до того, как вы вошли в комнату. Я хотел сохранить ту же искру спонтанности при бумажной инженерии этой книги — сосредоточившись на неожиданности и игривости, уже присущих его оригинальным работам, и трансформировав их в форму-раскладушку».
Конечно, Харинг был таким любимым художником для стольких людей, поэтому было давление, чтобы сделать все правильно. «Работа Харинга так много значит для стольких людей», — говорит Саймон. «В своей работе я сотрудничаю со многими разными художниками. Когда все получается наилучшим образом, оба художника имеют право голоса в формировании и оформлении финальной работы. Работая с архивом художника, который ушел из жизни, вы должны чтить работу, которая была сделана раньше, используя ее как руководство, чтобы убедиться, что то, что вы делаете, несет общее видение этого художника вперед. Это ответственность, к которой я отношусь серьезно».
«Теперь, когда мне предоставили уникальную возможность просмотреть его архив, по-настоящему изучить его работы и выбрать те фрагменты, которые, по нашему мнению, лучше всего перенести в книгу-раскладушку, я чувствую, что могу лучше понять его как коллегу-художника», — продолжает он. «Изучая его жизнь, я узнал, насколько плодотворной была его художественная практика вплоть до конца его жизни, а также его приверженность использованию своих работ для взаимопомощи и общественной работы: две вещи, которые, как я думаю, я мог бы улучшить в своей собственной жизни и художественной практике.
Как кто-то вообще начинает переводить классические произведения искусства в нечто всплывающее? «Обычно я начинаю с размышлений о его движении», — объясняет Саймон. «Как эта штука будет двигаться? Хочет ли она быть большой? Быстрой? Медленной? Твердой? Что я пытаюсь сказать движением этого всплывающего объекта и имеющимся у меня пространством? Как только я это понимаю, я начинаю играть с бумагой, чтобы заставить ее двигаться так, как она выглядит у меня в голове.
«Иногда это срабатывает с первой попытки. Иногда нет, и мне приходится начинать с совершенно новой концепции. Я занимаюсь этим уже некоторое время, поэтому часто это срабатывает при повторении той первой концепции. В других случаях мне приходится начинать с нуля два, три или четыре раза, прежде чем у меня получится правильно».
«Думаю, моя любимая страница — это Розовый Треугольник», — говорит Саймон. «Возможно, это не самая сложная страница в книге с точки зрения инженерии, но превращение треугольника в пирамиду преобразует исходную часть во что-то другое. Внезапно у вас появляется эта 3D-пирамида из людей, стоящих друг на друге. Это кажется беспорядочным и тяжелым. Затем этот розовый свет прорезает массу, как будто кто-то освещает сцену прожектором. Он придает материальность и весомость этому абстрактному символу, одновременно передавая серьезность и опасность предмета».
